общественные новости

Проблема распространения нетрадиционных для коренных мусульманских народов России течений зарубежного ислама радикального толка является одной из самых острых для страны. На этом фоне происходят бурные процессы в странах Ближнего Востока, которые демонстрируют усиление религиозного фундаментализма, что не может в свою очередь не влиять на исламскую общину России.

О том, что сегодня происходит внутри нее и как «арабские революции» влияют на российских мусульман, в интервью «Интерфакс-Религия» рассказал глава Совета улемов Российской ассоциации исламского согласия (Всероссийского муфтията), известный мусульманский богослов Фарид Салман.

— Фарид-хазрат, сегодня много ведется споров о том, что считать традиционным исламом для России и что, соответственно, понимать под нетрадиционными течения ислама. Так в чем же все-таки различия?

— Действительно, в связи с появлением в российском мусульманском сообществе последователей всевозможных сект и политических группировок нам, мусульманам России, пришлось ввести в употребление словосочетание «традиционный ислам». Моментально это вызвало приступ истерии у последователей ваххабизма, салафизма, последователей «Хизб ут-Тахрир»: дескать, нет такого понятия, как «традиционный ислам», «ислам — один, един» и так далее. Впрочем, на просторах Интернета эта истерия продолжается и в настоящее время.

Понятие «традиционный ислам» означает именно тот ислам, который известен мусульманам с эпохи посланника Аллаха, господина нашего Мухаммада (да благословит его Аллах и да приветствует!). Это ислам, который утверждает уважение к человеку как вершине Божьего творения, почитание родителей и старших по возрасту, уважение к последователям иных религиозных традиций, бережное отношение к окружающей среде, должный подход к частной, общественной, государственной собственности. В условиях многонациональной и многоконфессиональной Российской Федерации это более чем актуально: мы, последователи различных религиозных традиций, представители более чем ста с лишним национальностей веками жили и живем в согласии и взаимопонимании в едином для всех доме.

Другое дело, когда речь заходит о нетрадиционных течениях, которые во множестве смогли распространиться в нашем обществе после разрушения СССР. Сегодня эта общая проблема для России, Украины, Узбекистана, Таджикистана, Казахстана, Азербайджана, Киргизии. Нетрадиционные для наших обществ политические течения, выражающие геополитические интересы ряда государств, или секты под маской ислама пытаются внедрить в сознание подрастающего поколения тоталитарные, человеконенавистнические взгляды, не имеющие к исламу никакого отношения. Так, ваххабиты и салафиты пытаются лишить нас, российских мусульман, нашей истории, культуры, языка, цивилизации. В интересах геополитических противников России они пытаются вбить клин в отношения между последователями ислама и представителями других религиозных традиций. И они работают над тем, чтобы разжечь войну между мусульманами и христианами, иудеями, буддистами России. В это же время последователи «Хизб ут-Тахрир» пытаются демонтировать светское государство в России и построить мифологический халифат, не имеющий ничего общего с Царством Божьим. К чему это может привести, упаси Господи, можно даже не говорить.

Вот, собственно говоря, те глобальные различия между традиционным исламом и «нетрадиционным». Разумеется, между традиционным исламом и всевозможными сектами, псевдорелигиозными политическими группировками существует множество теологических противоречий. Впрочем, это уже другая тема.

— Каковы причины распространения радикальных форм ислама в среде российских мусульман?

— Ошибочно считать, что основной причиной распространения и роста радикализма под маской ислама является социальный фактор. Несомненно, этот фактор присутствует, но не в масштабах, которые пытаются ему придать. Чтобы понять, в чем же заключаются основные причины распространения радикальных форм ислама в среде российских мусульман, достаточно совершить экскурс в недалекое прошлое.

Прежде всего, причина кроется в атеистическом характере советского государства. В самом начале пути, в начале 90-х годов прошлого века, на русском, татарском, чеченском, башкирском, аварском и других языках на деньги заграничных радикальных кругов миллионами печатались брошюры, газеты, книги, напичканные ваххабитской и салафитской идеологией. Они бесплатно распространялись среди мусульман России. Если вспомнить этот период, то становится ясным, почему ваххабо-салафитская идеология так быстро набрала огромную армию своих последователей: лишенные информации, интерпретируемой в соответствии с уровнем воззрений человека, живущего в ХХ веке, некоторые мусульмане как губка впитывали всю ту ложь, которую им преподносили под видом ислама.

Далее, с вступлением в эпоху Интернета и повсеместным распространением всевозможной информации и одновременно отсутствием высокопрофессиональных религиозных кадров, радикализм под вывеской ислама стал набирать оборот в среде мусульман — пользователей всемирной сети. Учитывая, что каждый, кто постиг какую-то истину, обязан донести ее до других, практически каждый пользователь Интернета становится в своих глазах духовным пастырем.

Наконец, не следует забывать, что Россия после разрушения Советского Союза стала следующей мишенью в сценарии ее геополитических противников. В сценариях, предусматривающих разрушение российской государственности, мусульманский фактор приобретает особо важное значение. Агенты влияния, работающие в мусульманском сообществе России под всевозможными масками, внедряют в сознание российских мусульман мысль о том, что они унижены, оскорблены, ущербны. Создать атмосферу ненависти к российскому государству, заставить выйти на улицу толпы, посеять страх и хаос — как показывают последние события — вот, чего хотят заграничные координаторы и их местные пособники.

— Должны ли российские власти начать диалог с ваххабитами? В некоторых регионах, например, в Дагестане, пошли по такому сценарию…

— Никаких переговоров с ваххабитами государству вести нельзя. Речь ведь идет не о том, кто как молится и как понимает Бога, речь идет о сохранении единого государства, сохранении его многоконфессионального и многонационального характера. Сама идея переговоров с ваххабитами, салафитами и прочими «итами» уже есть капитуляция государства перед лицом экстремистов. Радикалы всеми силами пытаются навязать государству, обществу ту или иную форму переговоров. Так или иначе, вступление в переговорный процесс ведет к легитимизации радикалов, экстремистов и террористов, действующих под якобы религиозными лозунгами. Переговоры между российским государством и бандами наймитов, террористов могут быть только на предмет сдачи оружия и прекращения бунта.

Становясь участником переговорного процесса, радикалы добиваются признания со стороны государства, общества. А что дальше? Дальше — поэтапный план «демократического» захвата власти. Он произойдет по следующему плану: заключение временного, в сознании радикалов, мира с ненавистным, с их точки зрения, государством. Почему временного? С их точки зрения, мира с врагом быть не может. Далее будет накапливаться потенциал с целью навязывания своих условий с помощью силы. Затем произойдет врастание в общество этих самых радикалов в качестве политической или религиозной силы, их участие в выборах и захват власти в том или ином регионе, национальной республике.

Часто приходится слышать мысль о том, что действующие против государства ваххабиты, салафиты и иже с ними являются гражданами Российской Федерации. Дескать, исходя из этого, с ними и нужно вести переговоры по урегулированию спорных вопросов. Думаю, это ошибочная точка зрения. С преступниками не договариваются. Результатом подобной ошибки впоследствии может стать полная или частичная потеря государственного суверенитета или его ограничение в том или ином регионе Российской Федерации.

Государство, исходя из своих интересов, может объявлять о частичной или полной амнистии тем участникам антигосударственных вооруженных группировок, действующих под религиозными лозунгами, кто оказался силой вовлечен в них или оказался по ошибке. Однако вступление в переговорный процесс с убийцами детей, женщин, стариков, ученых мужей, государственных деятелей и служащих — это стратегическая ошибка.

— Теракты 2012 года в Татарстане показали, что ситуация в Поволжье в исламской среде далека от идеальной. Какие уроки должно государство и мусульманская умма извлечь из случившегося?

— Думаю события в Татарстане — это сигнал о том, что ждет мусульманское сообщество России в недалеком будущем. До сих пор парализованным остается деятельность Духовного управления мусульман Республики Татарстан. Практически выведено из строя высшее руководство духовного управления. Силами одних духовных управлений бороться с религиозным экстремизмом и радикализацией сегодня невозможно. Произошедшее показывает, что институт духовных управлений мусульман России находится в глубоком кризисе.

Модель взаимоотношений между государством и мусульманским сообществом России, разработанная еще императрицей Екатериной II, успешно работала до октября 1917 года. Затем, худо-бедно претерпев некоторые изменения в годы советской власти, она просуществовала до начала нового тысячелетия. В условиях второго десятилетия нового тысячелетия эта модель находится, как я уже сказал, в глубоком системном кризисе. Не только институт духовных управлений, но и институт муфтиев и имамов вошел в полосу кризиса.

Силами одних духовных управлений из этого кризиса не выбраться. Поверхностная реформа этой системы приведет к ее окончательному разрушению. Поэтому сегодня необходима коренная перестройка модели взаимоотношений между российским государством и мусульманским сообществом России. Эта перестройка должна сопровождаться пересмотром некоторых фундаментальных взглядов на характер взаимоотношений между государством и мусульманами России. Она должна начаться незамедлительно. Только при создании своего рода новой модели партнерства между ними можно говорить о будущем российского ислама. Это не противоречит ни светской природе нашего государства, ни канонам ислама. Пророк Мухаммад (да благословит его Аллах и да приветствует!) говорил, что ислам и власть — это два брата, которые не могут обойтись друг без друга.

— Многие эксперты указывают на перегибы в деле запрета религиозной литературы экстремистского содержания в России. Что здесь Вы как мусульманский богослов могли бы посоветовать властям?

— Это не вина мирового судьи: не в его компетенции разбираться в теологических тонкостях. Подобные перегибы — это не только имиджевая потеря государства, но и возможные многие трагедии. Вот пример: совсем недавно среди запрещенных книг оказался молитвенник на татарском языке. Этот молитвенник есть в наличии практически в сотнях тысячах татарских семей. И что теперь? Решением мирового судьи всех объявить нарушителями закона? Не кроется ли здесь какой-то замысел? Совершая подобные ошибки, можно исполнить самую заветную мечту всех радикалов: создать почву для всеобщего недовольства в мусульманском сообществе России действиями властей со всеми вытекающими из этой ситуации последствиями.

Запрет книг не может являться предметом рассмотрения мировых судей. Для рассмотрения подобных вопросов, равно как и оценки религиозных интернет-ресурсов на предмет наличия в них элементов экстремизма государство должно инициировать создание независимой специальной духовной структуры, которая будет курировать вопросы экспертизы и оценки спорных моментов.

— Одной из проблем в крупных городах России является нехватка или отсутствие мечетей. Опасения местных жителей, выступающих против их строительства, обоснованы тем, что они сталкиваются с определенным поведением самих мусульман. Как разрешить эту ситуацию?

— Да, подобная проблема существует. Я не помню случаев раньше, когда мусульмане начинали возводить мечети в том или ином городе, населенном пункте и это сопровождалось бы протестами против строительства. Такого явления просто не было. Сегодня протесты местных жителей против возведения мечетей — явление, если и не рядовое, но довольно часто встречающееся. Проблема, к сожалению, вызвана самими мусульманами.

Не обойтись без экскурса в недавнюю историю. На территории Российской империи и Российской Федерации в советский период нашей истории татары составляли большинство мусульман Внутренней России и Сибири. Общая история, наследие и схожая ментальность выработали модель взаимоотношений между правоверными и православными России. Именно через призму этих отношений россияне оценивают российский ислам. В результате изменения этноконфессиональной картины российского общества изменяется и составляющая мусульманского сообщества России. Внуки и правнуки наших бывших сограждан, прибывающие в Россию в поисках работы, — это уже не их отцы и деды, воспитанные и выросшие в условиях традиций взаимоуважения и интернационализма. Они зачастую конфликтуют на почве религиозных воззрений и у себя на родине. Их поведение часто вызывает удивление и у нас, российских мусульман. Зачастую национальные обычаи ассоциируются с религиозным поведением. Что делать? Гражданское общество, его мнение очень важно, но важны и конституционные гарантии на свободу вероисповедания, приверженности традиционным для России конфессиям.

Нужно искать взаимный компромисс. Кроме того, строительство мечетей нужно вести только в атмосфере благочестия, избегая конфликтных ситуаций. Мечеть, возведенная вопреки воле проживающего рядом с площадкой строительства населения, на спорной территории, согласно кораническим постулатам, может угодить в разряд «мечетей раздора», а это уже не ислам и не по-мусульмански. И, наконец, централизованные духовные управления, уличенные в поддержке запрещенных законом религиозных течений, должны быть лишены права в возведении новых мечетей. Это в интересах нас самих, в интересах общества и в интересах государства, дабы избежать создания новых трибун для вещания богомерзких речей под маской «ислама».

Количество мечетей должно определяться из числа мусульман, посещающих мечеть. Мечети зачастую пустуют в будние дни. Поэтому строить мечети только ради великих праздников (Ураза и Курбан-байрамы) не совсем верно. В эти праздники в мечеть направляются и те, кто в течение года ни разу не заглядывал в них. Даже в мусульманских регионах России в дни великих праздников большая часть верующих ввиду их единовременного притока в определенный час оказывается не внутри, а снаружи здания и вынуждена молиться на открытом воздухе.

— Не секрет, что современная миграция из стран Центральной Азии привела к обострению проблемы исламского фундаментализма. Что стоит делать российским властям?

— Это предмет межгосударственных переговоров. Россия соразмерно своей поддержке и помощи, оказываемой этим странам, а также исторической ответственности как правопреемницы СССР должна предложить этим странам свое видение проблемы миграции. Не поддерживаю идею введения виз со странами Центральной Азии. Эти призывы приведут не к улучшению, но к ухудшению ситуации. Вместо граждан стран Центральной Азии появятся китайцы, с которыми у россиян нет ничего общего в плане историческом или ментальном. Считаю, что необходимо пересмотреть политику в плане предоставления гражданства: наряду с предоставлением гражданства на общих основаниях необходимо ввести и целевое предоставление российского гражданства. Что я имею в виду? Все те, кто из жителей Средней Азии хочет получить российское гражданство по упрощенному порядку, должны иметь возможность его получить в обмен на поселение на территории Сибири и Дальнего Востока. Имея огромный опыт в области сельского хозяйства, новые граждане России внесли бы свой вклад в возрождение наших сибирских и дальневосточных регионов. Кроме того, такая программа помогла бы остановить китаизацию этого региона.

Проблемы исламского фундаментализма, которая обострилась также и по причине возрастающей миграции, должна решаться силами миграционной и специальных служб страны и их партнеров в центральноазиатском регионе. Это проблема государственной безопасности и, конечно же, она должна решаться соответствующим образом.

— Какое влияние оказывают «арабские революции» на Ближнем Востоке на мусульманскую умму России?

События в арабских странах, так называемые «арабские революции» оказывают негативное влияние на мусульманскую умму России. Сейчас уже не секрет, что все эти салафитские или околосалафитские «революции» были спланированы в далеких от этих арабских стран геополитических центрах.

Анализ материалов Интернета показывает, что в мусульманском сообществе России сильны ошибочные оценки природы этих событий. Налицо идеализация бунта, насилия. Интернет-форумы заполнены призывом к уничтожению высших государственных лиц страны и мусульманских иерархов. Расцветает электронный вариант терроризма. Социальные сети используются не только на пользу, но и на вред обществу.

Хотел бы обратить внимание депутатов Государственной Думы, все заинтересованные структуры страны на необходимость принятия закона «О противодействии электронному терроризму». Пора прекратить практику травли государственных и религиозных деятелей и угроз в их адрес, исходящих от персонажей под экзотическими псевдонимами. Ислам запрещает подобное действо. Если ты хочешь высказать свое мнение — высказывай, но открыто, а не прикрываясь собачьей кличкой или кличками персонажей из мультсериалов или компьютерных игр. Впрочем, подобным персонажам до ислама очень далеко.

— Сейчас со стороны российских исламистов раздаются призывы к Кремлю, чтобы он «сдал» Сирию, потому что тогда победившая там антиправительственная оппозиция повернется лицом к Москве. Стоит ли российским властям пойти по пути отказа от поддержки законного правительства Башара Асада и последовать примеру стран Запада, признавших боевиков легитимным правительством Сирии?

— Призывы российских радикал-исламистов к «сдаче» Сирии никак не связаны с заботой об интересах государства: понятие «патриотизм» отсутствует в лексиконе радикал-исламистов. Видите ли, они вдруг озаботились, дескать, что же будет делать Россия, если вдруг международное исламистское отрепье возьмет власть в Сирии. Произошедшее — прямой сигнал руководству нашего государства, нашему обществу о том, что местные радикалы уже являются составной частью международного экстремизма. Не удивлюсь, если вдруг окажется, что данные призывы были профинансированы «независимыми» принцами кровей. А посему отношение к ним должно быть соответствующее.

То, что происходит сейчас в Сирии, — это генеральная репетиция возможных сценариев того, что может вдруг возникнуть в отдельно взятом российском регионе и в целом в России. Модель урегулирования ситуации в Сирии известна, она будет решаться самим сирийским народом и без иностранных агентов и международного террористического интернационала, слетевшегося на уничтожение сирийской цивилизации. Отказ от поддержки легитимного правительства приведет к тому, что российским военным частям придется столкнуться с террористами, воюющими ныне в Сирии, на нашей территории.

— Часто приходится слышать со стороны фундаменталистов, что российское государство выступает в роли «гонителя ислама», что мусульман в стране преследуют, а власти не дают спокойно жить мусульман в соответствии с канонами их религии. Обоснованы ли подобные упреки?

— Эти сказки очень стары. Думаю, если бы свобода вероисповедания, имеющаяся у мусульман России, имела бы место в огромном списке мусульманских государств, то и поныне Марсель был бы французским городом, и в Лондоне мечетей было бы раз-два и обчелся. В России печатается традиционная мусульманская литература, строятся медресе и мечети, велико количество студентов и прихожан, из года в год увеличивается число мусульман, желающих совершить паломничество в Святые земли. В таких регионах, как Татарстан и Чечня, руководители республик живут в исламе, трудятся и радеют ради ислама и Отечества. Даже фундаменталисты вольны продолжать свои усилия ради распространения своих заблуждений, да и в любой момент они могут покинуть Россию и переселиться в милые им края. Тем более закон о запрете ваххабизма так и не принят.