общественные новости

В Петербурге женщину из-за ее тугоухости лишили детей: насторожил запах. В защиту Олеси Уткиной и ее семьи создана петиция

Вернее, в разных детдомах: родных брата и сестру «раскидали по возрасту». Мама может навещать их, но не дольше двух часов в день. Если бы заседание состоялось сегодня,ребята могли бы вернуться домой уже вскоре – юристы уверены, что детей у матери отняли с грубыми нарушениями и превышением полномочий органов опеки. И это при озвученном на государственном уровне курсе на сохранение семьи. Сейчас фото Кати и Никиты уже в базе для потенциальных приёмных родителей, а мама… на сухом юридическом языке это звучит как «не является их законным представителем». Закрутилась эта история в январе…

«В ночь с 13 на 14 января младший ребёнок у меня не спал всю ночь, — вспоминает Олеся. – Капризничал, уложить спать я его смогла только в четыре утра. В шесть нам надо было вставать на ингаляцию. Я встала, всё приготовила, сделала процедуры, покормила ребёнка, разбудила старшую, чтобы идти в садик, а у неё температура – больше 38,5. В садик мы не пошли, я покормила её завтраком, дала лекарство, уложила в кровать, вызвала врача. Она попросила полежать с ней, я легла и уснула. У врача до 11 приём, с 9 до 11 время было, поэтому я спокойно легла с ребёнком в кровать». Здесь вмешалась роковая случайность. У Олеси – тугоухость четвёртой степени, у неё слышит только левое ухо, и то лишь на 20% и с помощью слухового аппарата. Его-то и сломал в тот злосчастный день младший ребёнок. Женщина заказала новый, но получить его смогла только 17 января. Так что к моменту, когда в трёхкомнатную коммуналку у метро «Озерки» шёл врач, у мамы была ограничена связь с внешним миром. «Доктор начала звонить мне по телефону, я не услышала, — продолжает Олеся. – Телефон разбудил детей. Катя подняла трубку, сказала, что мама спит, спуститься не может. Врач зашла в парадную с кем-то из соседей, поднялась на этаж, дверь ей открыли соседи по коммуналке. Стала стучать в комнату – я спала, не слышала, а дочка сама ей дверь не открыла. Соседи начали рассказывать… Не знаю, что они ей рассказывали, но после общения с ними врач вызвала инспектора по делам несовершеннолетних, а та – опеку». Уже когда приехал инспектор, дочка разбудила маму. «Я им давай объяснять, что у меня сломан слуховой аппарат, начала искать, на чём написать, чтобы они мне объяснили, что у меня дома делает инспектор по делам несовершеннолетних. Я нашла ручку и листочек, а инспектор с порога начала кричать: «Всё, доигралась, допрыгалась, детей мы у тебя забираем». Я ей даю листок и бумагу, прошу написать мне, что происходит, куда забирают детей. На что она говорит, что я «придуриваюсь» и «всё ты слышишь». Я показываю ей сломанный почти пополам слуховой аппарат, в итоге инспектор на листочке написала адрес – пятая больница и свой номер телефона».

В больнице Олеся была с детьми до 22 января. В тот день она отправилась подтверждать инвалидность – по закону ей необходимо это делать, а пока была беременна младшим ребёнком, было нельзя – ведь нужно делать МРТ. Пока мамы не было в больнице, детей забрали. В январе-начале февраля дети оказались в детских домах. До десятого февраля мать стучалась во все двери, не зная, что делать. В том числе написала в соцсети руководителю программы «Ребенок дома» Марии Эрмель, которая занимается помощью детям с опытом сиротства и семейным устройством. Мария создала петицию против лишения Олеси родительских прав – сейчас её подписали более 25 тысяч человек. Мария негодует: «Даже убийцам в нашей стране полагается от государства адвокат. А мать-одиночка – она одна, всеми брошенная». Действительно, вопрос «Где же папа?» не встаёт, настолько естественна для нас ситуация, когда одинокая мама сама «тащит» детей. Известно, что отец у детей Олеси один, но в их жизни он не особо участвует. Помогают детям бабушки – по маминой и папиной линии.. Вещами, едой.

В той самой коммуналке Олеся с двумя детьми ютится на 17 квадратных метрах – и это вместе с предбанником. Но в комнате прибрано и не пыльно, повсюду фотографии детей с мамой. По словам самой Олеси, соседская семья «нацелилась» на её жильё, ранее так же «выжив» других соседей по квартире и выкупив у них комнату. В общем, отношения в квартире тяжелые. «По их мнению, сделать ремонт в местах общего пользования должна именно я, хотя я живу там гораздо меньше, чем они – с 2012 года». Застать соседей дома корреспонденту «МК» не удалось.

Несмотря на то, что сегодня суд перенесли, юристы уверены, что с правовой точки зрения в деле Олеси реально добиться успеха – вернуть ей детей, а, возможно, и привлечь к ответу местные власти из-за клеветы. Иск будет подан отдельным производством, в рамках которого юристы постараются вернуть Олесе детей до 1 апреля.

— Какие нестыковки есть в деле с правовой точки зрения? – поинтересовался «МК» у Анастасии Черниковой, юриста, представляющего интересы Олеси.

— Детей забрали по статье №77 Семейного кодекса: нахождение ребёнка в ситуации, угрожающей жизни и здоровью. Проблема в том, что правоприменительный орган, в данном случае орган опеки, сам является опасным для жизни и здоровья в этой ситуации. Есть постановление пленума Верховного суда, где прописано, что является угрозой жизни и здоровью ребёнка, так вот ни по каким критериям ситуация Олеси таковой не является. Голодом детей не морили, ребёнок заболел – она вызвала врача. Она делает всё, чтобы помочь детям. Органы опеки ссылаются на якобы систематическое употребление спиртных напитков, при этом ни одного освидетельствования не было, как не было со стороны Олеси и отказа от освидетельствования. В полиции с неё сняли отпечатки пальцев, но не освидетельствовали.

Олеся всё думает, что может насторожить опеку в их маленькой комнате. «У нас в комнате может быть специфический запах, это заметно, — продолжает женщина. – Мой сын – инвалид, ему нужно употреблять ферменты. У него поджелудочная железа не вырабатывает ферменты для усвоения пищи. Употребление ферментов вызывает соответствующий запах, проветривай-не проветривай, он будет. Я проветриваю комнату всегда, когда мы идём гулять, или когда я с ними вместе выхожу на кухню».

Сейчас всё как будто может устроиться – фонд «Дети ждут» готов предоставить семье квартиру на период рассмотрения спора и поддержать Олесю, которая находится в тяжёлом материальном положении. Женщина следит за детьми: с горечью говорит, уже видела две заявки на посещение своих детей чужими людьми.

Корреспондент «МК» обратился в тот самый отдел опеки и попечительства МО «Сосновское».

— Вы можете сказать, была ли на контроле ситуация в семье Олеси Уткиной ранее?

— Мы не комментируем ситуацию, пришлите официальный запрос.

— Но вы можете хотя бы оперативно ответить, да или нет? Состояла ли семья на учёте?

Однако в ответ всё также требовали официальный запрос. Показывая фотографии детей в комнате, Олеся опять чуть не расплакалась.

Источник: www.mk.ru